Глава 6: Тайна учикаке

[Sato_Yukiko]

Пробил полдень, когда огромный белый пёс достиг заоблачного пристанища своей родительницы. Вековые гранитные плиты дрогнули под весом опустившейся на них звериной ипостаси Сесщемару. Охранники при виде наследника Ину-но-тайчо воздели оружие в приветственом жесте и склонили головы. Минуя караул, серебристый мононоке взбежал по парадной лестнице до площадки внутреннего двора, простиравшегося перед покоями владелицы замка. Обратившись в человека, Сесщемару замер у пустующего трона своей матери, нетерпеливо дожидаясь ее появления. Но своенравная демоница не спешила на встречу со своим отпрыском. Лишь спустя время бабуковые занавеси приподнялись, позволив Сесщемару проникнув взором внутрь покоев его матери. Первыми наружу вышли наперстницы предводительницы собак. Выстроившись на крыльце, женщины образовали живой коридор для своей даймэ. Выждав положенное мгновение, на пороге покоев возникла статная фигура, облаченная в изысканный пурпурный наряд. Величественной походкой прошествовала она к своему трону и, ни разу до этого момента не взглянув на родного сына, опустилась на сидение. Лишь оправив мех накидки на своих плечах и уложив дар почившего мужа на груди, демоница, наконец-то, снизошла до стоявшего перед ней сына.
- Или собственные очи нам не верны, или родной сын явился перед Нами. Сесщемару, ты ли это? - насмешливо поприветствовала она его.
Йокай в ответ даже бровью не повел, явно ожидая подобного приема от своей матери.
- Что-то ты зачастил к Нам, - скучающим тоном продолжила княжна, утвердив локоть на круглом валике подлокотника и подперев кулачком щеку, - Уже во второй раз в этом столетии. Ищешь что опять? Отцовы заветы разгадал, силу его превзошел. Для чего вновь беспокоишь Нас?
За напускной скукой мать Сесщемару умело прятала от посторонних глаз и ушей бледную тень материнского беспокойства.
"Упрямый мальчишка!" - не без удовольствия глядя на основательно возмужавшего демона, снисходительно вздохнула беловолосая предводительница собак и приготовилась внимать сыну:
- Говори же! Мы слушаем тебя.
- Мне нужен Ваш совет, - скупо отозвался невозмутимый Сесщемару. Помедлив мгновение, как будто сомневаясь, стоит ли доверять этой женщине свою тайну, он все же вытянул из своего рукава длинную полосу сложенного шелка. За один мах руки фиолетово-розовое облако ткани взмыло в воздух и заклубилось подобно грозовой туче перед троном собачьей предводительницы. Через мгновение шелк опал и выровнялся в аккуратное, будто расправленное на подставке женское кимоно. Демоница при виде учикаке вздернула бровь и не удержалась от ироничной шпильки в адрес сына:
- Кимоно? С каких это пор тебя, Сесщемару, стало интересовать женские одеяния?
- Вам, видимо, с годами нюх отбило, - парировал колкость Сесщемару.
- Зато ты все такой же норовистый, - ничуть не обидевшись на демона, проговорила она.
Стоило ли ждать от своего ребенка нежного обращения, если своими же руками слепила из него бесчувственного монстра? В своем страхе испортить сына материнской любовью и нежностью в прошлом княжна очевидно перегнула палку. Своего она в итоге добилась: Сесщемару вырос настоящим мужчиной, не прятавшимся за титулованую юбку. Вот только и обходительностью в своих отношениях с ней он тоже не отличался.
Пренебрежительно фыркнув, демонесса взглянула на кимоно сквозь призму магического взора:
- Сию вещицу Мы еще в рукаве у тебя почуяли. Только не говори, что таково твое подношение Нам.
- Нет, - отвергнул предположения родительницы Сесщемару и, скрепив сердце, поведал ей о происхождении кимоно, - Прежде оно принадлежало теньо, которая возжелала сгинуть в моем чреве. А спустя время попало к... - на месте, где в его повествовании должно было прозвучать имя Рин, Сесщемару инстинктивно умолк, чем вызвал неподдельный интерес у своей матери к его истории, - ...к смертной женщине. Когда она погибла, тело ее исчезло в учикаке, а на ткани появился рисунок. Что скажите, предводительница западных земель?
Кивнув на подол кимоно, Сесщемару отошёл на пару шагов назад, позволив матери обойти шёлковую накидку кругом и рассмотреть ближе в деталях.
- Ясно, - проговорила княжна, увидев достаточно. В задумчивости огладив пальцами камень загробного мира у себя на груди, она обернулась к сыну и наградила его пристальным взглядом.
- Верно ты плохо слушал нас в прошлый раз, неразумный отрок? Или урок прошел мимо тебя? Мы предупреждали насчёт той человеческой девчонки, что другого раза для нее больше не будет. Ты дважды обманул Смерть ради нее. Чего теперь ищешь у нашего порога? - презрительно сощурив миндалевидные глаза, отчитала она Сесщемару.
Нерадивость отпрыска разозлила властительницу западных земель. Настолько, что гнев проступил румянцем на высоких скулах демоницы. Она повернулась к сыну спиной, раздраженным тоном бросив через плечо:
- Значит, напрасно Мы тогда тратили энергию Мейдосеки, раз ты умудрился все испортить.
Боковым зрением княжна успела заметить, как дернулась щека сына после ее слов, словно от размашистой пощёчины.
"О! Есть на свете что-то способные смутить тебя, Сесщемару. А ты и, правда, подобрел", - подумала княжна, грациозно опускаясь на свой трон. Впервые за те редкие визиты, которые наносил сын матери, та отчетливо читала эмоции на его лице, как в открытой книге.
- Если думаешь, что в наших силах воскресить ее, то ты ошибаешься. Все, что мы можем - открыть ей путь в загробный мир.
Неподвижно выслушал Сесщемару слова своей матушки, покорно снес заслуженные упрёки в своей адрес, но в тот миг, когда предводительница собак приговорила последнюю надежду на воскрешение для Рин, демон-пес не смог удержать равнодушное выражение на своем лице.
Итак, все кончено, и надежды больше нет...
В порыве чувств Сесщемару схватился за рукоять Бакусайги и задрожал, силясь не вырвать меч тут же из ножен и не посечь на мелкие кусочки проклятое кимоно. Низко наклонив голову и спрятав озверевший от безнадежности взгляд за длинной челкой, он едва сумел совладать с собой. Тихо лязгнула на его поясе Бакусайга, когда демон нашел в себе силы отпустить клинок. Также тихо, срывающимся голосом он проговорил: "Делайте, как пожелаете!" - и отвернулся, намереваясь покинуть это место как можно скорее. Но первый же его шаг прочь пресек такой же властный, как и у него самого, голос предводительницы собак:
- Стой! - не утерпев, остановила она сына, - А как желаешь ты сам, Сесщемару? Давеча на этом самом месте ты, самовлюблённый мальчишка, упрекал нас в отсутствии души. А есть она у тебя? Отринул материнскую доброту, презрел родительский совет, что кроме самодовольства наполняет твое сердце? Или ты думаешь, что только на битвах зиждится вся наша жизнь? Так затверди же новый урок: после всех сражений остаётся лишь пустота, если рукой разящего движет одна лишь жажда силы.
Распалившись, предводительница западных земель не заметила, как привычная отрешённость и холодность слетели с нее, словно заколка каноко-домэ с волос в ветреный день. Она и сама не подозревала, что ее своенравный сын сможет разбередить старые, незаживающие раны на ее сердце.
- Твоему отцу покорились дикие земли, и демоны их стали под его стяг, ибо узрели подлинную мощь в Ину-но-тайчо. Силу добыть не просто славу для себя, но и защитить других...
- Я хотел защитить ее! - обернувшись, яростно сверкнул глазами Сесщемару, когда родная мать, сама того не ведая, наступила ему на больную мозоль.
- Пытался. Но не смог, - огонь ярости на последних словах потух в глазах демона-пса, последней своей искрой осветив мрак сожаления, поселившийся на дне его глаз.
Княжну впечатлила такая несвойственная ее сыну вспышка.
"Верно, немытой смертной девчонке удалось то, чем иные теньо похвастаться не могли", - подумала она и смягчилась. Вот только ее ответ сыну оставался неизменным: вернуть жизнь Рин в третий раз было ей не под силу. Все, что могла сделать княжна для него - это хоть и с большим опозданием, но преподать ему очередной урок жизни.
- Опечален, Сесщемару? Ужели смерть человечишки и впрямь способна тронуть твоё каменное сердце? - проговорила она, любовным жестом прикоснувшись к камню загробного мира, висящему у нее на шее, раз уж не могла позволить себе дотронуться до плеча сына. Сесщемару бы точно не стерпел ласки от нее. Но именно сейчас он был так похож на своего родителя...
- Теперь ты понимаешь своего отца? каким-то запредельно уставшим голосом вопрошала княжна.
- Да, - отозвался демон-пес.
- Тогда внемли родительскому наставлению: не держи запертыми кладовые своей души с теми, кто дорог тебе. Порой только так и можно отвести от них беду.
"Открой мы свое сердце твоему отцу, тот и по сию пору был бы жив..." - додумала про себя княжна и со вздохом поднялась на ноги. Взяв в руки Мейдосеки, она приготовилась открыть портал для души умершей.

Рин не боялась умереть. Для человека самое пугающее в переходе из одного мира в другой - это неизвестность. А она на своё несчастью проходила смертной тропой аж дважды и точно знала, что ее ожидает на той стороне. Вот сейчас агония выпустит ее сознание из смертельного захвата, и она узрит небытие.
"Снег?!.." - ошарашенным взглядом проводила Рин розоватые хлопья, мелькнувшие у нее перед глазами, - "Но... Откуда?"
Она протянула руку и схватила на лету падающую снежинку. Странно, но холод совсем не обжег ей кожу. Рин разжала кулачок и непонимающим взглядом уставилась на прозрачный розовый лепесток в своей ладони.
"Где это я?" - потерянно озиралась по сторонам девушка. Куда не кинь взгляд - кругом царила темнота, но это место было совсем не таким, куда ее душа попадала после смерти. Там пахло неизбежностью, было темно, и могильный холод пронизывал душу насквозь. Здесь же ни ветра, ни холода, ни затхлого запаха могилы она не ощущала.
"Что это за место? Как я сюда попала?" - зябко обхватила себя руками за плечи Рин и отважилась сойти с места. Стоило ей сделать шаг, как из-под ее ноги далеко вперёд растелилась белая дорожка шуршащего гравия, по бокам которой из мрака выступила молодая трава. Рин, недоверчиво поглядывая по сторонам, двинулась вперёд по дорожке.
Медленно, но верно темнота отступала прочь. Край ее мглистого полога ускользал за горизонт, а из-под него устремлялись ввысь, на ходу расправляя усыпанные цветами ветви, вишнёвые деревья. Трава словно мягкий ковер расстилалась по земле, плавно огибая корни плодовых деревьев. А мрак сорванной занавесью обнажил звездный шатер небес над головой и сгинул на темной стороне полной Луны.
Рин брела по тропинке, петлявшей среди пахучих сакур, и все никак не могла поверить своим глазам.
"Я ведь умерла там в лесу. Откуда тогда в аду вишни и Луна?.. Или это рай?"
От мысли о собственной смерти в душе Рин поселилась грусть. Мимоходом она даже смахнула набежавшие на глаза непрошенные слезы, но быстро успокоилась мыслью о том, что ее смерть сохранила жизнь Сесщемару-сама и людям в деревне.
"Даже если это и вправду рай, то я его не заслужила..." - подумала она и вдруг расслышала отчётливый голос впереди.
- Не тебе судить об этом, - донеслось до слуха Рин, и в следующее мгновение на ее пути словно из-под земли выросла беседка-пергола, - Лучше испей чая с дороги.
Не сразу мико отважилась подняться по деревянным ступеням и ступить на выстланный татами пол. За изящными деревянными решетками внутри скрывалась фигура сидящей на коленях женщины. В руках она держала чайную пиалу и наполняла ее кипятком из расписанного глиняного чайника. Никогда в своей жизни Рин не видела никого красивее или изящнее этой госпожи. Густые волосы цвета вороного крыла гладкой волной стекали ей на спину, грациозный стан ее облекали роскошные кимоно, безукоризненно подпоясанные расшитым золотой нитью оби, а лицо! У мико захватило дух при одном только взгляде на безмятежное выражение женского личика, красоте которого могла позавидовать сама Луна в небесах. Незнакомка бросила на девушку внимательный взгляд из-под длинных смоляных ресниц и улыбнулась.
- Возьми, - протянула она Рин пиалу с ароматным свежезаваренным чаем, а у мико мороз прошел по коже. Ведь она своими ушами слышала женский голос, но коралловые уста на выбеленном лице незнакомки не шевельнулись ни разу.
- Не бойся. Похоже, я слишком долго провела наедине со своими мыслями и разучилась говорить как смертные.
Немного успокоенная доброжелательным тоном женщины, Рин приняла из ее рук пиалу и, подогнув под себя ноги, устроилась на циновке напротив собеседницы. Чай оказался безвкусным и каким-то...
- Ненастоящим, - завершила мысль девушки хозяйка церемонии, - Как и все, что тебя окружает. На самом деле здесь ничего нет. Даже ветра.
- А как же Вы? Вы тоже призрак?
- Нет, я реальна. Все остальное - не более, чем моя прихоть.
- Но тогда кто же Вы, госпожа? И что это за место?
- Я - та, кого среди людей принято называть теньо. А это, - она обвела многозначительным взглядом окружавшее их пространство, - Место моего невольного заточения.
- Не та ли теньо, что полюбив Сесщемару-сама, не приняла его отказа? - ухватилась за первую тонкую паутинку связной мысли в своей голове Рин.
Госпожа утвердильно опустила подведеные алым веки и пригубила из своей пиалы чай. Отпив несуществующий напиток, она опустила руки с чашей себе на колени и одно долгое мгновение смотрела на танец чаинок на донышке.
- Да, это так. Я та самая теньо, и имя мне Кагеро.
- Но, если она - это Вы, то где мы сейчас? Разве Вас не съели?
- Да, все случилось именно так, как ты говоришь, - госпожа Кагеро тихо вздохнула и, как будто опечалившись, поведала Рин свою историю, - Я родилась среди небожителей и всю свою жизнь покровительствовала смертным. Но, глядя с небес на то, как любовь соединяет человеческие сердца, я всегда завидовала людям. И вот однажды, в облаках я встретила прекрасного демона-пса. Он был так красив, что я влюбилась с первого взгляда и сошла вслед за ним на землю, где раскрыла ему свои чувства. Но ни красота моя, ни могущество, ни приданное не прельстил йокая, и меня отвергли. Тогда вечная жизнь, наполненная муками неразделённой любви, показалась мне адом, и я попросила демона проглотить меня. Но одного только не учла - что вечный дух мой нельзя убить, в отличие от оболочки. Тело мое сгинуло в ядовитом чреве йокая, а дух оказался запечатан в нетленном учикаке.
- Сесщемару-сама дал мне в приданное волшебное кимоно. Неужели? - с потрясенный видом прошептала мико, а госпожа Кагеро лишь согласно опустила ресницы в ответ.
- Ты сейчас находишься внутри моего учикаке.
В ответ ошеломленная Рин выронила пиалу из ослабевших пальцев.
"Если это не рай, и не ад... Возможно ли, что на самом деле я жива?"
- Не тешь себя напрасной надеждой, дитя, - недовольно свела на переносице брови теньо, прочитав мысли Рин, и наставительно тоном продолжила, - Тело твое отныне мертво. Но, пронзив себя мечом, не способным убить ни одно живое существо, ты на самом деле запечатала душу в своем теле. От того она не отправилась в положенное покойникам место и оказалась здесь.
- Но почему именно здесь?
- Потому что я похитила тебя.
- Зачем?
- За тем, что ты - моя единственная возможность освободиться. Но всё зависит от тебя.
- Почему от меня?
- Сейчас узнаешь, - проговорила теньо и поставила на татами свою пиалу, приготовившись рассказать Рин о ее роли, - Не долог путь неприкаянный души в мире живых. Рано или поздно, Мейдо затянет твою душу к себе. Смотри же, - она простерла указующий перст к Луне в небесах, - Проход на ту сторону уже открывается.
На светлом лунном диске проступили пульсирующие темные пятна. Сливаясь воедино, они словно коррозия на металле разьедали тело ночного светила, образуя ущербную арку, ведущую в иной мир.
- Сейчас или никогда, дитя! Решай, хочешь ли ты сгинуть в Мейдо или остаться здесь?
- А если я решу остаться? Тогда что будет с Вами?
- Я обману смерть, пройдя вместо тебя в загробный мир.
- Почему Вы делаете это для меня, госпожа? - изумилась щедрости небожительницы Рин.
- Для тебя? - вздернула смоляную бровь теньо и тут же рассмеялась, прикрывшись узорчатым рукавом, - Уж не думаешь ли ты всерьез, что я желаю помочь сопернице?
- Сопернице? - непонимающе повторила мико.
- И ты, и я любим Сесщемару. Не обманывай себя, принимая свои чувства за почитание или благодарность. Ты любишь его настолько, что отказалась от своей жизни ему во благо. А я своим поступком лишь хотела избавиться от пятна позора. Ты думала о нем, а я - о себе. И как бы мы обе ни старались, наши чувства останутся с ними навечно. Твоя любовь очистила твою душу, в то время как моя - лишь ранила мое самолюбие. Тебе открыта дорога в рай, мне же досталась участь обратиться в жалкое обакэ.
- Я поняла, - кивнула в ответ Рин и задумалась. Много правды было в словах небожительницы, тронувших до глубины души сердце девушки. На миг она почувствовала духовное родство с несчастной и от сердца захотела ей помочь.
- Спасайте свою душу, госпожа Кагеро, - сжалившись над теньо, сказала Рин.
- Ты уверена?
- Да. Если даже в смерти я могу помочь кому-то, совесть не позволит мне поступить иначе.
- Ты и в самом деле добрая девушка, - мягко улыбнулась теньо и по-новой взялась готовить заварку.
- Выпей же со мной на прощание, - наполнила она пиалы для себя и гостьи исходящим жаром напитком. Не подозревая подвоха, Рин отпила чай, поразившись его нынешнему теплу и вкусу. Одновременно с ней пригубила из своей пиалы и госпожа Кагеро.
- Чувствуешь, как тебя наполняет моя сила? - спросила женщина мико, когда та допила свою порцию до дна.
Рин удивлённо приподняла брови, и в самом деле ощутив лёгкость и тепло во всем теле.
- Не удивляйся. Я просто передала тебе своё долголетие и небесное происхождение. Теперь, освободившись от бессмертия, я могу пройти твоей тропой.
Долетевший до них из прохода ветер загробного мира продхватил тело госпожи Кагеро и повлек ее в мир Мейдо, при этом не колыхнув и волоска на голове мико. Следом ушей Рин достигли прощальные напутствия теньо.
- Раньше я не хотела говорить этого, но теперь скажу: проход на Луне из-за присутствия Тенсейги ведёт в два мира - живых и мертвых. Итого, у тебя есть выбор: остаться здесь навечно, или рискнуть и пройти по белой стороне Луны. Но знай, тебе должны помочь выбраться отсюда, иначе - сгинешь без шанса на перерождение.
- Я хочу попробовать!
- Тогда зови его! Если Сесщемару действительно тебя любит и Ваши сердца окажутся связанными - он услышит тебя, - донеслось до Рин прежде, чем теньо растворилась без следа в черной дыре прохода Мейдо.
- Сесщемару-сама! Сесщемару-сама! - прокричала окрылённая надеждой мико и, оттолкнувшись от пола беседки, поднялась в небеса.
Сколько времени она летела, Рин не знала. Только без устали повторяла имя возлюбленного, а Луна то приближалась, то опять отдалялась. И в тот миг, когда полумесяц на небе показался Рин и вовсе недостижимым, она отчётливо разглядела всполохи сизых молний в мутном росчерке светила впереди.
- Сесщемару-сама! - с надеждой вновь позвала йокая девушка и как наяву услышала отклик.
- Рин! Хватайся!
Воспрянув духом от звука родного голоса мико протянула руку к Луне и увидела, как на белом ее фоне проступила когтистая ладонь Сесщемару в окружении беспощадно жалящих ее молний. Лишь немного не доставало девушке, чтобы ухватиться за протянутую из портала ладонь.
- Скорее! - подстегнул Рин голос с той стороны.
- Не могу... - всхлипнула было она, но тут перед глазами ее возник воскрешающий меч, который провалился вместе с ней в мир учикаке. Тенсейга дрожал в воздухе, взывая к мико. Недолго думая, Рин схватилась за рукоять и подняла вверх руку с мечом. Длины клинка едва хватило, чтобы дотронуться остриём до пальцев Сесщемару, но и этого оказалось достаточно. Ладонь демона мгновенно сомкнулась вокруг лезвия меча и дернула его вместе с Рин в закрывающийся портал.

Вырвавшийся из камня загробного мира луч света по воле матери Сесщемару ударил в парящее в воздухе кимоно. Словно в насмешку проход в мир Мейдо открылся на Лунном диске, изображённом на шелке. Почти тут же княжна западных земель нахмурилась и озадаченно протянула:
- О-о-о!
- Что происходит? - вскинул голову Сесщемару, бросив на мать недоверчивый взгляд.
- Как интересно, - задумчиво проговорила демоница, глядя в отражение другого мира на гранях Мейдосеки у себя в руках, - Похоже, она там не одна.
- Что это значит? - тут же потребовал ответа Сесщемару.
- То и значит, что кимоно сие вмещает в себя не одну, а две души, - чуть нараспев ответила княжна, предчувствуя шанс развлечь себя.
Она оторвала взгляд от камня и лукаво взглянула на сына, раздумывая сказать ли ему о том, что происходит внутри кимоно, или промолчать? Что-то в лице Сесщемару показалось ей убедительным, и княжна решилась втянуть его в авантюру.
- По открытому мною пути в Мейдо может пройти лишь одна душа. Вторая окажется в заточении внутри этого учикаке до скончания времен. Или... - задумавшись, демоница умолкла и не договорила до конца.
- Или? - нетерпеливо подсказал матушке верную мысль Сесщемару.
- Или можешь попробовать вытащить свою девчонку, - праздным тоном отозвалась она, но тут же предостерегла сына от спешки, - Только не так-то это и легко. Придется тебе найти ее в другом мире. Укажи же ей путь, Сесщемару! Но знай, если у тебя ничего не выйдет, ты дорого поплатишься!
- Понятно, - бесстрастным тоном отозвался Сесщемару и, протянув руку, коснулся полотна там, куда на шелк падал луч света из Мейдосеки. Сжав зубы, йокай пробивался сквозь защитный барьер кимоно, терпеливо снося разряды молний, вонзившиеся в его ладонь. Но лишь разорвав материю пространства, Сесщемару расслышал свое имя.
- Не радуйся раньше времени, болван! Ищи, не мешкая. Иначе рискуешь остаться без руки навечно! - осадила нечаянную радость сына княжна.
- Рин! Хватайся! Скорее!
- Не могу... - донёсся жалобный голос с той стороны, а у Сесщемару после этих слов впервые в жизни засосало под ложечкой.
- Проход закрывается! - дребезжащим от напряжения голосом рявкнула на сына княжна, а Сесщемару вдруг почувствовал, как на той стороне его пальцев коснулось что-то холодное и острое. Йокай, не раздумывая, сжал в ладони металл и рывком потянул на себя.
Сначала из портала в кимоно показалась наточенная сталь и цуба Тенсейги, а следом державшаяся за рукоять женская рука. В последний миг из недр учикаке выпорхнула живая Рин. Проход за ее спиной закрылся, а учикаке, потеряв опору в воздухе, плавно опустилось на плечи преображенной девушке. Доведя окровавленную руку с зажатым в ней лезвием Тенсейги, Сесщемару принял деву в свои объятия, поймав свободной рукой за талию.
- Сесщемару-сама! - радостно выдохнула в плечо демону Рин, прижавшись всем телом к его кирасе.
- Йокатта! - тихо выдохнул в волосы девушке Сесщемару и обнял ее поверх учикаке. Но через мгновение йокай разорвал объятия и за плечи отстранил от себя девушку. Недоверчивым взглядом окинул он бывшую жрицу с головы до пят, как будто перед ним стоял чужой человек.
"Запах Рин... Его нет!" - понял наконец, что его смущало, демон-пес.
У Рин похолодело в груди от такого приема. Вот только что сильные руки Сесщемару-сама обнимали ее так крепко, а в голосе его как будто промелькнули искренние беспокойство и радость от воссоединения с ней, а теперь...
"Смотрит на меня, как будто я ему враг", - подумала девушка, растерянно опустив глаза долу.
Но всем недоразумениям между ними положила конец Владычица западных земель.
- Что такое, Сесщемару? Неужели нюх отбило? - прозвучал ироничный голос демоницы, вернувшей сыну его же ехидное замечание, - Не чуешь перед собой человека, да? Ну, ничего, стерпится-слюбится. Невестка-теньо Нам даже больше по вкусу, нежели какая-то смертная. Иначе, не ровен час осрамиться на старости лет, случайно закусив твоей избранницей вместо десерта.
Рин смущённо покраснела, услышав слова "невестка" и "избраница" от матери Сесщемару-сама. Ведь она никогда не думала о такой чести для себя: заботиться о Сесщемару-сама по праву супруги. И, зная по опыту, крутой нрав его матушки, девушка ничуть не испугалась ее слов про десерт. Лишь улыбнулась, робко заглядывая в оттаявшие к ней глаза Сесщемару-сама.
- Ее зовут Рин, Ока-сама! - в ответ на сетования матери произнес Сесщемару и бережным жестом отвёл в сторону упавшую на глаза взволнованной девушке прядь волос, - И у Вас впереди целая вечность, чтобы запомнить это имя.
Растроганная словами сына предводительница собак тем не менее не подала и виду. С напускным безразличием пожав плечом, она обронила напоследок: "Тебе виднее" - и исчезла в сопровождении наперстриц в своих покоях, оставив молодых наедине друг с другом.